Это большое импозантное здание на пересечении улиц Богдана Хмельницкого (бывшая Ленина) и Михаила Коцюбинского знает едва ли не каждый киевлянин. Его название — «Ролит» — известно уже значительно более узкому кругу людей. Да и «работников литературы» в этой ранней «сталинке» практически не осталось. Единственным человеком, который до сих пор проживает здесь (а вселился в дом еще шестилетним мальчиком), остается Олег Микитенко, сын известного писателя Ивана Микитенко

Поражает рекордное количество мемориальных досок, размещенных на стене дома со стороны улицы Богдана Хмельницкого, 27! Теперь здесь офисы, жилища нуворишей, которые «ни сном, ни духом» о бывших аборигенах…

Можно ли посмотреть на жизнь корифеев и аутсайдеров украинской литературы без парадных эпитетов и надоевших ярлыков, сквозь призму их личной жизни, не отягощенной разделами и параграфами чисто научных исследований? Их, кстати, мало кто читает — трудно, да и тираж в сотню-две экземпляров не позволяет… Популярное изложение, в лучшем смысле этого слова, сочетающееся с дотошной работой с архивами, дает весьма любопытный результат. Забронзовевшие классики (хотя не кривим ли мы душой, когда их так называем, — времена совсем другие?..) любили, содержали любовниц, «стучали» друг на друга, сотрудничали с НКВД и КГБ, а не только неутомимо работали, в большинстве своем, двигаясь в фарватере соцреализма ». Обычные люди со своими праздниками, радостями — или же настоящими драмами и трагедиями, в том числе и творческими.

Первую попытку «отсканировать» настоящую, а не помещенную в энциклопедиях и критических статьях жизнь советских писателей предприняли два украинских автора — Станислав Цалик и Филипп Селигей. Более десяти лет изнурительного труда в архивах, записи устных воспоминаний, — и наконец увидела свет изящная и со вкусом изданная книга «Таємниці письменницьких шухляд. Детективна історія української літератури».

Иллюстративный ряд книги просто поражает: здесь и семейные фотографии, на которых писатели предстают отнюдь не в парадном виде — в кругу друзей на вечеринках, во время охоты. А цветные шаржи и карикатуры помогают ощутить быстротечность Времени. Кстати, история — не только войны, битвы, но и жизнь человека, его радости и страдания. Даже орденоносные литераторы, в большинстве своем успешные люди, получавшие в «звездные» свои времена просто сказочные гонорары, неоднократно оказывались на грани жизни и смерти. Многих из них поглотила преступная Система. Черные «воронки» десятки раз подъезжали к дому. И недаром дважды лауреат Сталинской премии Мыкола Бажан не спал ночами на первом этаже своей квартиры, раздумывая, обойдет ли его участь «сокамерников» по «Ролиту».

«Король усмішки» Остап Вишня на фото, сделанном почти сразу после освобождения из лагеря в октябре 1943 года, выглядит измученным стариком (в 54 года!), человеком, абсолютно искалеченным физически и духовно. И его «Дневник» со славословиями самому ужасному в мире палачу, как предполагают авторы книги, — эдакий стёб?.. Но ведь задумывался О.Вишня и о возможном аресте, и о том, ЧТО именно в первую очередь будут перелопачивать в квартире неутомимые энкаведисты? Осанна Сталину, возможно, стала бы спасительной индульгенцией…

Большинство «классиков» укрсовлита (по аналогии с модным укрсучлитом) давно исчезли из школьных и вузовских программ. Многие из них десятилетиями пребывали в фаворе, одновременно ощущая занесенный над головой топор.

…«Первая очередь» литераторов начала вселяться в кооперативный дом (60 квартир – от двухкомнатных до четырехкомнатных) еще в начале декабря 1934 года. Встречались среди новоселов и кинорежиссеры, актеры, даже директор предприятия.

Весной 1939-го к «Ролиту» — со стороны улицы Ленина — пристроили еще один семиэтажный корпус, состоявший из 14 роскошных четырехкомнатных и пятикомнатных квартир. Среди новоселов были и бывшие жители старого корпуса «Ролита», вследствие изменений в литературной «табели о рангах» существенно улучшившие условия жизни. Среди них — Павло Тычина,Максим Рыльский, Андрей Головко, Петр Панч, Александр Копыленко, Натан Рыбак…

Тот, кто не с нами, тот против нас! Некоторые имена известны не каждому историку литературы. Алексея Кундзича можно назвать самым известным нонконформистом «Ролита», который не позволял литературным генералам и критикам издеваться над своими произведениями. И как результат — завершены три романа, а десять — недописанных! А.Кундзич писал (конечно, в ящик), что на него «были возложены обязанности показательного носителя всех грехов, на которые партия указывала и еще будет указывать писателям».

Особенно впечатляющей, по моему мнению, получилась глава книги С.Цалика и Ф.Селигея, посвященная писателю Уласу Самчуку, который в годы нацистской оккупации несколько раз приезжал в Киев. Какое-то время он проживал в разграбленном нацистами «Ролите». Фантастическая драматическая коллизия, трагический любовный треугольник, участниками которого стали писатель, а также чета Праховых — Адриан (внук знаменитого историка искусств, критика и археолога Адриана Прахова) и Татьяна. Война отняла у Татьяны сына Толю, потерялась четырехлетняя дочь, попал в плен муж, которому удалось вырваться из него и вернуться домой. Со временем он оказался «третьим лишним»… Настоящим метеором в жизни Татьяны Праховой промелькнул Улас Самчук. Но очень скоро они опять были вместе. А далее — эмиграция, и дочь Ирина увидела мать только во время ее похорон в 1990 году в Канаде… История эта — готовый сценарий художественного фильма.

Следует отметить, что С.Цалик и Ф.Селигей собрали огромный массив архивных документов и рассказов свидетелей событий, их потомков, абсолютное большинство которых уже ушли из жизни. Двенадцать разделов — это только две дюжины историй о самых известных и неоднозначных персонажах.

Несколько неожиданная «энциклопедия» украинской советской литературы читается, поверьте, как увлекательный детектив.